Армейские кошмары моей мамы часть 2. Хищная слабость

Мать солдата, которого месяц назад нашли повешенным в воинской части в Слониме, не верит в самоубийство сына и рассказывает шокирующие подробности армейской жизни.

Мать солдата Александра Орлова, который был найден с петлей на шее на территории воинской части в Слониме, хочет добиться, чтобы расследование дела о смерти ее сына оказалось под личным контролем президента.

Женщина нашла в этом случае много неясностей и рассказала, почему не верит в самоубийство.

Мог вернуться домой через месяц

“Саша не собирался вешаться. Про какие личные причины они говорят? Какие могут быть у солдата личные причины? Что, у него жена была или дети? Не было. Он всеми способами стремился домой, чтобы мне помочь. Я осталась одна, с младшей девочкой, 12 лет, ходит в школу. Я потеряла мужа в мае, а через два с половиной месяца у меня не стало сына”, – с болью в голосе, но уже без слез рассказывает Ольга Шевко, мать 20-летнего Александра Орлова.

По словам матери, сын радовался скорому возвращению домой и строил планы на будущее

Осенью прошлого года ее сын, простой и тихий деревенский парень, пошел служить в армию. В ноябре был призыв, в декабре – присяга, затем – служба в одной из частей в Слониме.

Вечером 5 сентября Ольге позвонили из части и сообщили, что сын мертв, что его нашли с петлей на шее. По официальной версии, которую озвучили в Минобороны, это был суицид, причины которого “не связаны с прохождением воинской службы”.

До дембеля Александру оставалось еще полгода, но семья начала собирать документы, чтобы парня комиссовали. Старшая дочь живет в другом городе, находится в отпуске по уходу за ребенком и не может помогать матери.

В начале сентября были готовы документы, подтверждающие, что Александр является единственным опекуном в семье. Они пришли по почте 6 сентября, оставалось только отнести их в военкомат. Если бы солдат был жив, к концу сентября он мог вернуться домой.

Александру Орлову до дембеля оставалось полгода, но в сентябре его должны были комиссовать по семейным обстоятельствам

Последний разговор

Ольга вспоминает, что сын знал об этом, очень ждал комиссования, торопил сестру в сборе нужных бумаг, а в разговорах с матерью постоянно обсуждал планы на будущее.

“Он ждал, как Бога, этого комиссования. Стремился домой. Чуть не каждый день звонил ко мне, спрашивал, выслала Лена документы или нет”, – вспоминает Ольга.

В последний день своей жизни примерно с четырех часов дня он несколько раз звонил матери с таксофона. Говорил, что переживает за нее, что ночами не спит, не знает, как ей помочь, что хочет быстрее попасть домой. Рассказывал, что планирует устроиться на более оплачиваемую работу, чтобы собрать денег и сделать в доме ремонт. Хотел еще отчиму памятник поставить.

“Мамочка, если меня не комиссуют, я убегу из армии. Вот посмотришь, мамочка, я тебе помогу”, – были последние слова Александра, после пяти вечера он больше не звонил.

Мать не верит в самоубийство

У матери не укладывается в голове: получилось, что сын днем радовался скорому возвращению домой и строил планы на будущее, а через пару часов добровольно полез в петлю.

“Этому никто не верит здесь, никто. Потому что у него, как говорят все его знакомые и друзья, “кишка тонка” на это дело. Он не мог сам”, – несколько раз повторяет Ольга.

Матери известно, что парня обнаружили в 19:40 в небольшой каптерке. На месте происшествия ей показали, что Саша сбил замок с двери, затем, стоя на стульчике, вбил в потолок толстый крюк с палец толщиною, стульчик поставил в сторону и повесился на четвереньках.

О своей жизни в армии Александр рассказывал мало

“На четвереньках – это надо силу воли иметь, за что-то уцепиться, чтобы себя придушить. А там не за что было уцепиться. Если бы решился, то со стульчика бы не слазил”, – считает мать солдата.

Женщина удивляется, почему в части никто ничего не видел и не слышал, ведь такие действия не могли происходить в тишине. Когда она была в части, видела, что недалеко от входа в каптерку стояли палатки, рядом – солдаты.

“Я следователям говорила, что это было сымитированное самоубийство. И дверь изнутри завязана, чтобы все походило на самоубийство. Я им сама показала, как можно так дверь завязать”, – говорит женщина.

Дырка в голове и синяки на теле

Её сомнения подкрепляют и найденные на теле сына гематомы и синяки, которые были на локте, ноге, половых органах. Также у парня была “дырка” в голове. Матери объяснили, что голова и локоть повредились, когда тело снимали с петли и выносили из каптерки.

Этим объяснениям мать не верит: “Что, у покойника будет дырка в голове, когда его снимают? И на локте гематома появится? Она появилась, когда он отбивался, когда еще живой был”.

Подозрительными показались и две странгуляционные борозды на шее сына. Мать считает, что одна из борозд больше похожа на след от удавки. Ещё одна странность – скривленная нога. Мать видела это и в морге, и дома.

Повреждения на голове были получены Александром уже после смерти – так объяснили матери. Но она не верит

“Вижу, немного полусогнута нога. И еще во время похорон плакала, постоянно спрашивала: “Сыночек, почему у тебя ножка так неровно лежит”, – добавляет Ольга.

Результатов экспертиз, которые могли бы объяснить характер травм, пока нет.

Саша о службе: “Кто не подчиняется, того вешают”

О своей жизни в армии Александр рассказывал мало. Как-то мама спросила, общается ли он с кем-то. Ответил, что там не с кем общаться, все на своей волне, у некоторых вообще раньше были судимости.

Неладное в семье начали замечать еще в мае, когда парень после побывки с большой неохотой возвращался обратно в армию.

“На похоронах отчима родственница у него спрашивала, как служится. Он ответил одно: “Катя, если там кто не подчиняется, того вешают”. Значит, что-то было, что-то он знал”, – передает слова племянницы мужа женщина.

Во время последней побывки в июле мать обратила внимание, что сын стал невеселый. А сестра заметила у него на плечах порезы – словно следы от лезвия бритвы. Сестре он сказал, что это просто так.

Зачем деньги в армии?

В течение месяца после смерти Саши матери звонили бывшие солдаты, которые служили вместе с парнем. От них она узнала, что могло происходить в части.

Например, родственники узнали, зачем парень постоянно просил денег во время личных встреч и по телефону. Каждый месяц ему давали не меньше 100 рублей, но он все равно просил больше. На что тратил солдат эти деньги, он родным не объяснял, а они настойчиво не расспрашивали.

Ольга узнала, что в части нужно было платить за переписку по мобильному телефону. Вспомнила, как сын отправлял ей СМС с незнакомого номера.

“Говорят, что там были расценки: 15 рублей в день солдаты должны платить, чтобы их не били. Даже один хлопец звонил домой и просил, чтобы мама принесла копченой курочки, иначе будет худо”, – говорит женщина.

Мать солдата: пусть президент закроет слонимскую армию

Ольга вспомнила о солдате, которого нашли в петле в лесу под Гродно. Она знает, что до перевода в Гродно он служил в той же части, где и ее сын, и считает, что две эти смерти могут быть связаны. Она не верит, чтобы тот солдат мог сбежать.

Мать считает, что одна из странгуляционных борозд на шее сына больше похожа на след от удавки

“Это уже третье повешение в армии в Слониме. Одно было в 2013 и второе – в 2015 году. И все списали, мол, из-за девушки. Саша мой только в Слониме уже третий. Не говоря о том, что в Печах было, что в Гродно 8 сентября нашли повешенным солдата в лесу. Выходит, в Беларуси уже как минимум пять повешенных. Дети умирают в армии без войны. Это что творится? Неужели президент не может закрыть эту слонимскую армию?” – сетует мать и говорит, что намерена добиваться расследования этого случая.

По ее мнению, виновные должны быть, даже если останется версия самоубийства, а само расследование должно быть на контроле президента, как и расследование дела о гибели рядового Коржича.

“Всё равно должен быть виновный, который ответит за то, что в армии недосмотрели за солдатом. Я им отдала сына нормального, а они мне привезли его в гробу. Теперь как отдавать детей? Если бы у меня был еще один сын, я бы его ни в коем случае не отдала в армию, легла бы костьми, но не отдала”, – говорит Ольга.

По факту смерти солдата в Слониме Следственный комитет Беларуси проводит проверку. Также собственную проверку инициировало и Министерство обороны Беларуси.

Вот решила написать продолжение к истории "Моя мать- кошмар моей жизни". Кто интересовался моим возрастом - мне 23 года, высшее образование есть, работаю. В общем ситуация еще ужасней чем я ожидала будет. На следующий день после моего ухода, и визита милиции к нам, мать добралась до прокуратуры, что якобы милиция плохо работает а у нее выкрали дочь и насильно удерживают. Нас попросили явиться в прокуратуру с парнем, где нас держали часа пол, затем сказали подойти в милицию на очную ставку с матерью.
В милицию мы пришли втроем. Я, парень и его мама. В общем сидим мы в холле, ждем когда пропустят, тут вбегает моя мать в слезах, кидается меня обнимать и с криками "Доченька, пошли домой, это плохие люди, посмотри к кому ты попала и с кем ты живешь доченька, идем я тебе все расскажу" пытается меня увести. На все замечания со стороны парня, его матери и даже ментов она отвечает очень агрессивно. Когда она поняла что я никуда не пойду она выхватила у меня из рук паспорт, который я на входе собиралась подать для регистрации, и направилась к выходу. Тут ее мой мч остановил, она не сдалась и прям на глазах у всех мой паспорт разорвала. При этом кричала что я должна быть с ней и я только ее.
Я в ужасе не помню как перепрыгнула поручень, не дожидаясь пока мне откроют. Побежала в слезах по корридору. Больше всего поразила реакция ментов, они просто разводили руками со словами а мы не знаем что делать. Мать еле удержали, она была в ярости, орала что напишет на всю милицию заявление что ее тут били. Орала что я больная эпилептичка и суицидница и мне нельзя находиться без нее. Затем потребовала чтобы я вернула ей все золото что на мне было и шубу. Я помню что меня куда то увели в какой то кабинет и спросили буду ли я писать заявление о порче паспорта. Я сказала что да, буду. Спрашивали не стояла ли мать на учете где либо и было ли это за ней раньше такое поведение. Я ответила что нет.
Далее искали мой несчастный разорванный паспорт, его нигде небыло. Сказали позвонить матери и спросить. На что она мне ответила что он у моего парня то он его разорвал, а не она. В общем ее обыскали вроде бы и нашли все таки у нее. Так же ей вызывали скорую, она врачей к себе не подпустила,они развернулись и уехали. В общем даже менты сказали что таких разьяренных женщин у них еще небыло. Так же она написала заяву там на моего парня, что якобы он украл у меня шубу и золото. (Которые были на мне) требовала чтобы я ей их отдала. Золото я сняла с себя и передала ей. Шубу отавила так как еще нужно было в чем то домой идти. Вот такой вот веселый день..
В общем пришли мы домой все поздно, измотанные. Даже обсуждать особо не хотелось. Просто пошли спать, в ожидании что же произойдет завтра.
На следующий день мать звонила, я не отвечала и она отправилась ко мне на работу. Слава богу меня в тот момент небыло на месте. А все мои коллеги были вкурсе дела. Далее из рассказа коллег я узнала что она хочет чтобы я заплатила за квартиру и вернула все свои вещи ей.
В общем такая ситуация. Вчера я все же поговорила по телефону с ней, она уже не была агрессивна, плакала что я ушла и у нее нет денег (она работает на пол ставки, найти другую работу ей просто лень) И что я могу вместе с парнем переехать к ней (хаха вот это вообще смешно). И вообще она хочет нормально общаться с нами. Ну на счет этого я сомеваюсь что после всего что было, парень и его мама захотят когда нибудь общаться.
В общем из всей ситуации могу сказать что:
- Она знает мой адрес, но не уверена, тут ли я нахожусь.
- Привлечь ее к уголовной ответственности никак нельзя, так как нет такой статьи, запрещающей матери видеть дочь. Даже если это доходит до преследований, в виде подкарауливаний меня за углом дома или места работы.
- Провести медицинское освидетельствование на предмет ее вменяемости тоже невозможно без ее согласия.
- Паспорт мой находится в участке, как улика. Я даже не могу пойти посмотреть что с ним конкретно, и можно ли его восстановить теперь.
- Родня моего МЧ, как и он сам, не желают с ней общаться так как боятся ее и ее выходок таких. Я сама не горю желанием. Хотя это и моя мать, но вряд ли я скоро забуду весь этот кошмар.
- Она звонит и слезливо просит прощения и денег. Я отказываю но внутри все сжимается, жаль ее. Но понимаю что денег ей лучше не давать и не вестись на уговоры нормально общаться.
- Хочет чтобы мы с МЧ с ней поговорили нормально пришли, но он после всего ее видеть не хочет. Вообще хоть он и говорит что отношения наши с ним только укрепляются от всего этого, но все же я чувствую некую напряженку в общении с ним и его семьей. Оно то и понятно, я принесла такие скандалы и хлопоты в их жизнь.
- На счет денег, у матери есть доллары и золото, что я ей отдала. Но менять она их не хочет, говорит что это на запас а за квартиру я должна дать ей.
Вот как то так, не знаю, может бывают и хуже матери, но по моему хуже ситуации и быть не может. Уехать пока не можем в другой город, да и боюсь что она меня найдет и достанет где я бы не была. Как то моему отцу она еще говорила что доведет меня до самоубийства и он придет на мою могилу. Наверное в моей ситуации мало что можно сделать, она человек властный, с сильным типом нервной системы. Остается только набраться терпения и ждать пока это все ей самой не надоест. Больше всего боюсь потерять своего молодого человека, который сам страдает е меньше меня и которому само все это явно надоело.

Ночная волна тихо плескала о борт малого ракетного корабля Черноморского флота ВМФ России "Мираж", мирно дремавшего на рейде Севастополя.
Трое вахтенных пошли на корму, чтобы тихонько покурить, и встретили там боцмана, который неторопливо смолил трубку, прислонившись к установке АК-176.
- Михалыч, расскажи что-нибудь интересное! - попросили матросы старого боцмана.

Михалыч задумчиво почесал грудь, смахнув с нее пару ракушек, и пыхнул трубкой:

Море хранит немало удивительных тайн, салаги. Вы когда-нибудь слышали про украинские бронекатера-призраки?

Нет, - невольно поежились матросы.

Так слушайте. Это очень таинственная история. Однажды украинский военный рейдер, удачно переделанный из старой турецкой шхуны, взял на абордаж маленький безоружный крымский сейнер, который ловил тюльку в разрешенном районе. Много оскорблений и издевательств пришлось пережить нашим рыбакам. От них требовали и сжечь российский флаг, и принять украинское гражданство, и начать скакать на палубе, но ни один из них не сдвинулся с места.

И тогда командир украинского рейдера приказал своим подручным выбросить весь рыбацкий улов, все шесть тонн тюльки, в море. Рыбаки побледнели - весь нелегкий труд уничтожался на их глазах, а ведь рыба для рыбака - это жизнь. И тут на мостик сейнера медленно поднялся старый седой капитан…
Боцман замолчал и принялся раскуривать потухшую трубку.

Боцман выпустил изо рта дымок в виде краба, немного им полюбовался и продолжил:

А дальше капитан сейнера взял свой старый, еще советский "матюгальник" и громко проклял весь украинский военно-морской флот. И не успели последние слова проклятия улететь со свежим морским ветром, как обводы и покраска у всех украинских военных кораблей вдруг сделались радиопоглощающими, их геометрия - специальной, а сами они вместе с экипажами стали полностью невидимыми. И не только для российского флота, но и вообще.

Как это?- ахнули слушатели. - Совсем?!

Совсем, - сурово кивнул боцман. - С тех пор никто украинский военно-морской флот в упор не видит. И будет он таким, пока они не выловят и не вернут крымским рыбакам те шесть тонн тюльки. И не любой тюльки, а именно тех самых рыбок. А их в шести тоннах было ровно триста тысяч штук

И с тех пор многие слышат в ночном море тоскливые протяжные стоны: "Слава Украине". Говорят, это украинский невидимый военный флот носится по волнам, пытаясь отыскать тех самых тюлек.
Вот такая морская легенда, салаги. Ладно, уже скоро четыре утра - готовьтесь сменяться с вахты.
………………..

– А что, Кира Найтли не придет? – саркастически спросила я.

– Она уже поздравила меня утром, – похвастался он. – Когда, принесла мне кофе в постель, совсем голенькая.

– Хороший сон, Мейсон, – я одобрительно похлопала по плечу, эту довольную рожу.

Мейсон прошелся по мне оценивающим взглядом.

– Что-то не так?

– Я же говорил тебе про шикарный вечер? Про шикарные наряды?

– Вообще-то да, – я обиженно скрестила руки на груди.

– Шикарно, от слова шик, Софи!

– А я выгляжу, как кто? – подняла я бровь.

– Как девчонка с фермы, убежавшая от свинопаса!

Я чуть не подавилась воздухом.

– Что прости?

– Вот это нам точно не к чему, – он дернул за ленту и распустил мне волосы, делая руками объем у корней. – Надеюсь, у тебя нет вшей.

Я с кулака ударила ему в живот.

– Нет у меня никаких вшей!

– Я на всякий случай спросил, – Мейсон невозмутимо работал с моими волосами. – Вот так!

– Я чувствую себя куклой, которую использовали вместо метлы, – продолжала ворчать я.

– Лучше бы это так оно было. Тогда бы у твоих волос, было бы хоть какое-то предназначение.

Я показала ему язык и начала демонстративно сердиться. Мое фирменное выражение лица.

– Не утруждайся, Софи. У меня сегодня иммунитет на твои гримасы.

Поговорив с Мейсоном, я на немного отпустила все свои переживания связанные с озером. Но он заменил их другими. Теперь, мне казалось, что выгляжу плохо, а это не позволительно, так как на берегу будет множество сексуальных девчонок. Хотя, я чувствовала себя очень комфортно. Лучше не привлекать к себе лишнее внимание.

Через час, мы уже подходили к берегу, где горели высокие костры, и очень громко играла музыка. Погода была довольно теплая, и это еще больше разгорячило толпу. Девчонки в коротких юбках, демонстрировали свои танцевальные способности, а парни поддерживали их громкими криками. Я почувствовала, как во мне зарождается веселье.

– Вот держи, – Мейсон сунул мне стакан с колой. – Уверен, виски ты даже не почувствуешь.

– Понеслась, – я запрокинула голову и залпом осушила содержимое картонного стаканчика.

– Вот это я понимаю, – восторженно посмотрел на меня друг и сделал точно так же.

Мое горло приятно обожгло, голова понемногу начала кружиться, и это только после первого стакана. Последнее время, я нахожусь в постоянном напряжении, и для меня это было своего рода успокоительное.

Мы с Мейсоном, повторили уже употребленное количество, и нам обоим заметно похорошело.

Какое-то время, мы просто молчали и наблюдали за гуляющей молодежью.

– Может, пройдем поближе к толпе? – наконец-то предложил Мейсон.

– С радостью, – ответила я и поняла, что моя речь слегка нарушена. Еще работающая часть мозга говорила, что мне надо бы притормозить с алкоголем.

Как только мы подошли к костру, мои глаза столкнулись с ним.

Он стоял в окружении длинноногих девиц, но сразу же уловил мое присутствие. В его глазах заплясали огоньки, и тогда он наградил меня своей фирменной улыбкой. Даже алкоголь, не избавил меня от холода, который я вновь почувствовала.

Я схватила Мейсона под руку и повела, куда глаза глядят, лишь бы эти черные глаза меня не видели. И я старательно, пыталась смешаться в толпе.

– Вот вы где! – крикнул Раш у меня за спиной и подбежал к нам. – Не против, если мы присоединимся? Я хочу спрятаться от Молли, она решила, что мне не надо употреблять алкоголь! Сам не понимаю, что на нее нашло, – сказал он.

Мы переглянулись с Мейсоном, еще раз убедившись, что эту парочку что-то связывает. А Молли не теряла время даром!

Раш был не один. Рыжеволосый парень, который его сопровождал, мило поприветствовал нас. Вид у него бы очень странный: бледное лицо и большие синяки под глазами, что даже веснушки не могли этого скрыть.

– Меня зовут, Эрик, – представился он, а потом сказал, что пошел за выпивкой, и скрылся в лесу.

Мейсон разлил свой оставшийся виски в наши стаканы, и попросил поднять их вверх, так как у него была заготовлена прекрасная речь.

– А как же Эрик? – спросила я. – Мы не дождемся его?

– Он придет позже, – объяснил Раш.

Мейсон показал свое недовольство, сильно топнув ногой. Мы его перебили.

Мне так нравилось, когда он строил из себя обиженку. Это так мило выглядело, учитывая, что Мейсон, был крупным парнем.

– Прости, Мейсон… Продолжай.

– Я хочу поднять эти бокалы, за то, чтобы этот вечер, был самым умопомрачительным вечером в нашей жизни. Мы – выпускники! Мы должны оторваться так, чтоб завтра нам было стыдно за это! До дна!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.