Товарищ абакумов биография. Личная жизнь министра

Личная жизнь министра

По воспоминаниям очевидцев, Виктор Семенович на служебной машине ездить не любил, предпочитал ходить пешком, а на улицах приказывал сопровождающим давать по сто рублей нищим, преимущественно старухам. Ему нравилось, когда старухи крестились, благодаря за подаяние. И все же любовь к немецким машинам не обошла Виктора Семеновича. Его подчиненные рассказывали Евгению Жирнову, как их рослый шеф носился по Москве на крошечном спортивном кабриолете BMW 327. А после капитуляции Германии подчиненные преподнесли ему подарок - Mercedes-Benz 540К, по легендам, принадлежавший рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру. Именно на нем министр госбезопасности ездил на доклады к Сталину в Кремль. До этого, после назначения заместителем наркома внутренних дел, за Виктором Семеновичем были закреплены два служебных автомобиля: Lincoln Zephir и Plymouth.

Охрана привозила Абакумову шашлыки из «Арагви» - к хорошим шашлыкам он был неравнодушен. Более того, в «Арагви» круглые сутки работали три кабинета. В своей книге «Тайны уставшего города» Э. Хруцкий напишет, как там принимали нужных иностранцев и там же большие чины из КГБ встречались с не менее именитыми осведомителями. Туда же ночью заезжали отдохнуть от забот чиновники высокого ранга.

По этим причинам, а возможно и не только, на кухне этого ресторана работала бригада ударников труда и повара высшего класса. За полчаса официанты накрывали роскошный стол. Ну а шашлыки, которые, кроме Абакумова, заказывал себе Василий Сталин, были лучшими во всей Москве.

Не изменял Виктор Семенович и другим своим привычкам. По прежнему он обожал фокстрот и с целью милых развлечений, то бишь потанцевать с красивой девочкой, захаживал в знаменитый ресторан «Спорт».

«Гроза шпионов и врагов народа больше всего любил "сбацать" запрещенный, идеологически чуждый танец, - вспоминал Э. Хруцкий. - В ресторан "Спорт" он приходил инкогнито, как король из сказок, пожелавший узнать, как живут его подданные.

Виктор Абакумов, несмотря на свой высокий рост, любил танцы, выпивки, женщин. Вот из-за них-то и случилась драка в ресторане, и министру прилично накостыляли. Расправа с обидчиками была немедленной, но, как мне говорили знающие люди, никого не посадили, просто ребята Абакумова весьма прилично отметелили виновных».

И все же главной страстью Виктора Семеновича был футбол. Его заместитель вспоминал: «Ни один интересный матч он не пропускал. Команду "Динамо" считал своей собственностью. Все время подчеркивал: "Помогайте динамовцам, найдите на матч хорошего судью, чтобы судил честно. Сделайте им хорошую экипировку".

Одну из ответственных игр динамовцы продули. Министр собрал команду в своем кабинете. Он и в обычное время бывал грубым, но до такой степени разнузданности он на моей памяти дошел только в этот единственный раз.

Начал из души в душу хаять их всех. "Сволочи" и "мерзавцы" было самым мягким из того, что он сказал. Особенно досталось Косте Бескову.

"Играть надо, а не, мать-перемать, книжки художественные читать! Я ждал от вас только победы! Продуть этой военной конюшне!" По-моему, проиграли команде Центрального дома Красной Армии.

Я сидел на краешке, у дальнего конца стола, но брызги гнева долетали и до меня как до зампреда общества «Динамо», ответственного за футбол: "А ты какого хрена там делаешь? Наша команда должна только выигрывать, а ты должен им помогать!"»

Сотрудник Следчасти по особо важным делам И.И. Елисеев однажды рассказывал о своих встречах с Абакумовым, красная нить которых - футбол.

Было это так:«…Елисеев с приятелем, опаздывая на футбол и не дождавшись лифта, сбегали вниз по центральной лестнице. Очутившись уже в вестибюле, они чуть было не столкнулись с входившим в здание высоким, подтянутым, со спортивной фигурой человеком…

Вошедший с интересом посмотрел на молодых запыхавшихся людей.

Никак на футбол?

Так точно.

Он посмотрел на часы.

Тогда спешите, у вас времени в обрез.

Проходя мимо часовых, Иван Иванович и его друг поинтересовались:

Кто это?

Министр госбезопасности Абакумов, - объяснил несведущим человек с ружьем.

Год спустя Елисеев вновь натолкнулся на Абакумова, но уже в коридоре Лефортовской тюрьмы. Министр остановился и посмотрел на него внимательно.

А ну-ка, зайди ко мне.

Они прошли в кабинет, специально оборудованный для министра в конце коридора. Все достаточно скромно. Стол, стулья, небольшой жесткий диван, сейф, несколько телефонных аппаратов, в том числе кремлевский с гербом.

Ну, как тогда, на футбол успели?

А счет помнишь?

Значит наши проиграли…»

Еще одним увлечением министра было кино. Каждый день в 4 утра он приглашал все руководство госбезопасности в свой кинозал, и часов до 7 утра все смотрели трофейные и отечественные фильмы…

Когда Абакумова арестуют и бросят в одиночную камеру, одна из очередных групп следователей заново проделает экскурс в прошлое бывшего министра, вплоть до тридцатых годов. Будут полностью выявлены все знавшие его женщины и даже те, с кем он когда-то случайно перебросился парой слов. Например, в их числе окажутся три студентки, с которыми Абакумов познакомился летом 1945 года у будки телефона-автомата на улице Горького…

А была еще одна, с продолжением. Людмила Кафанова в 2005 году написала об этом и опубликовала в журнале «Чайка». Рассказ этой женщины мне показался безумно интересным и поэтому я решил привести его на страницах своей книги.

«В одном со мной классе училась Валя Б. - белокурая сероглазая с нежным румянцем на тонких щеках - дочь начальника Главгастронома Министерства торговли СССР. Обаятельная, смешливая, она не была прилежной ученицей, а будучи в классе старше нас всех (из-за войны запоздала с ученьем), больше думала о нарядах и романах. Я ее полюбила, и мы часто, вместо того, чтобы оттачивать мозги за решением алгебраических и геометрических задач или оттачивать наши перья, корпя над сочинением "Онегин и революционное движение в России", вышагивали километры по московским улицам, с целью на людей посмотреть и себя показать. В один из таких походов, теплым весенним днем на углу Неглинной и Кузнецкого мы столкнулись с высоким, несколько даже грузным мужчиной. Валя дернула меня за руку и зашептала: "Смотри на него, не пропусти ничего… Это - мой "красавчик". Уже несколько раз я встречала его на улице и… влюбилась". Я посмотрела внимательнее: моложавое, но уже одутловатое, чуть бульдожье лицо. Серые пепельные волосы, зачесанные назад. Цепкий и, я бы сказала, странно-любопытный взгляд холодных, ничего не выражающих голубых глаз… Интересный мужчина, во всяком случае, в Валином вкусе - чем-то похож на ее отца и на ее любимого актера МХАТ Владимира Львовича Ершова. "Ничего", - сказала я.

Не буду утомлять читателя длинным, хотя и увлекательным, рассказом о том, как произошло знакомство с этим мужчиной. Уличное знакомство, от которого нас предостерегали обе мамы. Мы понятия не имели, с кем мы познакомились, нам было названо только имя-отчество: Виктор Семенович. Мы уже несколько раз с ним встречались, гуляли по Неглинной, Петровке, когда наткнулись на Валиного соседа Юрку. Увидев нас троих, он как-то нахально присвистнул и сделал рукой малоприличный жест. Вскоре мы распрощались с Виктором Семеновичем и пошли к Валиному дому. У подъезда стоял Юрка, без сомнения, поджидавший нас. "Ну, девочки, - сказал он. - Ничего себе нашли кавалера!" Мы удивленно на него уставились, а он продолжал: "Это же замминистра Госбезопасности Виктор Семенович Абакумов!" Мы с Валей просто застыли, как каменные. "А вы что, не знали? Мой отец с ним работал до войны. Он был майором. Отец говорил, барахло работник, все больше насчет выпить и по бабам. В войну почему-то возглавил СМЕРШ. Знаете, что это такое? А теперь - генерал армии, замминистра! Во, карьера!" Информация не во всем верная, но об этом ниже. Вскоре Абакумов стал министром Госбезопасности.

Не долго, а коротко, между Валей и Абакумовым установились близкие отношения, и на положении ее любимой подруги я оказалась втянутой в эту любовную историю. Вместе с Валей я много раз встречалась с Абакумовым. Была у него дома…

Сейчас, вспоминая то, что происходило, я могу сказать, что Абакумов был личностью неординарной, отличавшейся от советской номенклатуры, хотя бы внешне. Он, например, любил ходить по Москве пешком, без охраны (!). Редко ездил в автомобиле, а если ездил, то почти всегда правил сам. Его можно было увидеть на катке на Петровке 28, где он иногда катался, но чаще стоял среди "нормальных" людей на террасе и смотрел на катающихся. На стадионе, куда ездил "болеть" за "Динамо", он также сидел среди простых смертных. Кроме спорта, еще интересовался театром - ходил на премьеры и спектакли в Большой, МХАТ, Малый, Вахтангова. Никогда не усаживался в правительственной ложе, сидел на хороших местах в партере, во время антрактов гулял в фойе. Люди вокруг даже не догадывались, какой страшный министр находится с ними рядом. Он никогда ни с кем не заговаривал, не играл в демократичность, не снижал своего вельможного статуса. Что интересно, он любил серьезную музыку, постоянно посещал симфонические и инструментальные концерты в Большом зале Консерватории, в зале Чайковского.

Однажды произошел случай, который, по-моему, в некотором смысле, характерен для Абакумова. Мой сосед, крупный работник Министерства авиационной промышленности Анатолий Петрович Новиков не достал хороших билетов на какой-то интересный концерт в зале Чайковского. "Ну, ладно, - решил он. - Дождусь, когда погасят свет и сяду на свободное место в партере". Подумано - осуществлено. Свет пригасили, концертмейстер дал ноту, музыканты подстроились и затихли. Анатолий Петрович, увидев два хороших свободных места в партере, занял одно из них. Через мгновение около него вырос высокий мужчина с дамой. "Извините, - сказал мужчина, - это наши места". "Нет, - раздалось в ответ, - это мои места". Мужчина удивленно пожал плечами и быстро удалился. В антракте мой сосед вышел в фойе и увидел пару, места которой занял. Приятель шепнул ему, указывая на мужчину: "Министр госбезопасности Абакумов". Анатолия Петровича словно ветром выдуло из концертного зала. Он приехал домой и тут же бросился ко мне, рассказал все и спросил: "Что теперь будет? Ты же его знаешь…" - "По-моему, ничего не будет". Ответ не удовлетворил соседа, и он три дня ждал ареста…

Естественно, ни с Валей, ни, тем более, со мной Абакумов никаких серьезных тем не затрагивал и, когда гуляли втроем, говорили о сущих пустяках. Вале, очевидно, было важно, чтобы я принимала участие в этих прогулках. Она сильно заикалась, и по этой причине не могла поддерживать беседу и переводила все на меня. Ко мне Абакумов относился с насмешливым любопытством. Его занимало, что я в пятнадцать лет имею свое суждение, проявляю интерес к истории, политике, международным делам, задаю вопросы и строю предположения. Часто по поводу моих высказываний он говорил: "У вас, барышня (он всегда говорил мне "вы"), слишком длинный язык. Он вас до добра не доведет". А однажды, выслушав какое-то мое соображение, вспыхнул и резко сказал: "Вы думайте, что говорите. Я бы вам посоветовал ни при ком не повторять того, что вы мне сейчас сказали!.."

А был еще и такой случай: как-то он рассказывал мне и Вале про Германию, куда он вошел вместе с советскими войсками, а не исключено, что бывал там и раньше. О немцах, об их быте, жизни, обо всем, что он видел в той стране, он говорил с восторгом. Все его там удивляло, умиляло, восхищало: машины, техника, дома, города, вещи и, особенно, почему-то немецкие крестьянские кафельные кухни. "Как же при этом получилось, что мы их победили?" - с искренним удивлением воскликнула я. Абакумов вдруг замолк, пристально посмотрел на меня и с какой-то злобной ехидностью проговорил: "Разве вам не известно, что наша страна самая сильная, самая передовая и самая прекрасная в мире? Разве вы не знаете о морально-политическом единстве советского народа? О его беззаветной преданности партии и нашему вождю Иосифу Виссарионовичу Сталину? Я прошу вас запомнить все это и постараться не задавать больше глупых вопросов". Я помню, что этот его выпад меня тогда здорово напугал. Я подумала: "Больше рта не открою". Но потом как-то все забылось и прогулки продолжались.

А мы с Валей воспринимали министра ГБ в полном отрыве от поста, который он занимал, и не объединяли его с тем ужасом, который, мы знали, царил вокруг. Причиной тому были наша молодость и глупость. И еще, возможно, была ответственна за это неистовая преданная любовь Вали. Она утопала в этих отношениях и, я убеждена, что они затянулись почти на год только потому, что Абакумов не мог отвергнуть такой искренности и преданности. Он не был женат, свои отношения с Валей не скрывал, и она в этом видела возможность определенного их развития.

Настал день, по-моему, это были Октябрьские праздники 45-го года, когда Валя сказала: "Виктор Семенович приглашает нас завтра в гости, к себе домой". Он жил в Телеграфном переулке около Чистых прудов в особняке, где занимал целый этаж. Мы пришли первыми. Вслед за нами стали собираться другие гости. Меня удивило, что среди приглашенных не было "высокопоставленных" мужчин и женщин, номенклатурных мордатых толстых и пожилых бонз. Все гости были молоды: какие-то девушки, молодые женщины и молодые люди. Мы с Валей никогда никого из них не встречали и понятия не имели, кто они такие, откуда их всех набрал Виктор Семенович. Позднее мне Валя говорила, что на всех вечеринках у Абакумова, на которых она бывала, была именно вот такая молодая публика.

Я не думаю, что Абакумов был по-настоящему образованным человеком…

Как мне казалось, у него был какой-то напряженный интерес к Америке. В доме повсюду валялись американские журналы "Life", "Look". У него я их впервые и увидела. По ним Абакумов одевался (а одевался он изысканно модно, в прекрасно сшитые костюмы, заграничные рубашки и вообще во все заграничное). По американским же журналам обставлял свои многочисленные комнаты. Сервировал стол. Он говорил, что любит смотреть американские фильмы потому, что его интересует всякая информация "оттуда": как там люди живут, что носят, что едят, на каких машинах ездят… По-моему, ему очень хотелось походить на "западного" человека. Он даже говорил Вале, что три дня в неделю занимается с преподавателем английским.

Судя по тому, что находилось в его квартире, он вывез "пол-Германии". Картины, посуда, хрусталь, мебель, ковры, люстры - все было трофейное. Хозяин, что было заметно, старался разобраться в этом великолепии и привести его в соответствие с последней картинкой рекламного проспекта, прибывшего из-за рубежа.

Вспоминая Абакумова, могу сказать, что он начисто был лишен того, что называют "приятностью", "харизмой". Более того, он был неуютным в личном общении - холодно высокомерным, презрительно насмешливым. Безоговорочно принимая "западную" жизнь, в том виде, в каком она доходила до него в виде фильмов и журналов, он презирал советскую действительность. Все советские - газеты, книги, кино, автомобили - вызывали у него неприятие и брезгливость. Такие же чувства испытывал он к своим коллегам из МГБ и номенклатурным работникам. Валя мне говорила под огромным секретом, что Сталина - своего благодетеля, вознесшего его так высоко, он ненавидел настолько, что не мог (или не хотел?) этого скрыть. Однажды она была у него, когда раздался телефонный звонок - его вызывали к Сталину. Отойдя от телефона с перекошенным злобой и отвращением лицом, он грязно выругался и сказал: "Должен явиться"» <…>

Роман Вали с Абакумовым закончился так же неожиданно, как и начался. Однажды Абакумов объявил Вале, что он женится на своей бывшей секретарше Тоне. Женится якобы потому, что означенная секретарша слишком много знает. Я в эту версию не верила: разве он не мог "убрать" эту слишком сведущую даму, как было принято в СССР, и не только с секретаршами? Но я молчала. Как говорится, не мое собачье дело. Валя страшно переживала этот разрыв: поблекла, подурнела и считала, что ее жизнь кончилась. Однако через недолгое время она поступила в Плехановский институт, вышла замуж за сына маршала Г. Жизненные обстоятельства разнесли нас в разных направлениях. Мы почти не виделись, редко перезванивались. Последнее, что я слышала от Вали об Абакумове, был ее рассказ о том, что она с мужем была приглашена на грандиозное празднование…летия ее "красавчика", как она выразилась. Было это не то в конце 50-го, не то в начале 51-го года. И вдруг, летом 51-го поползли слухи, что Абакумов арестован».

Антонина Николаевна Смирнова, вторая жена Абакумова, была младше мужа на двенадцать лет. Они познакомились, когда она работала в отделе военно-морской разведки МГБ.

В самую красивую женщину своего ведомства министр влюбился с первого взгляда. А потом закрутился бурный роман взаимной и зрелой любви.

«Тоня была ему жена или не жена, но ее все знали, хотя в кабинет к нему она никогда не ходила, - вспоминает Зинаида Павловна Алексеева. - Она в секретариате работала, в морской контрразведке, на другом этаже. В столовую мы все вместе ходили. Такая же девочка, как мы были, моя ровесница, по-моему, никакой одеждой она не отличалась. Только если я в гимнастерке ходила, то она в обычном платье… Хотя нет, точно не скажу, - Абакумов на ней женился, потому как потом я встретила ее в Московском управлении. Мужу и жене вместе работать было не положено, вот ее туда и перевели».

В мае 1951 г. Антонина родила Виктору сына.

Первая жена Виктора Семеновича - Татьяна Андреевна (кстати сказать, тоже Смирнова), тяжело переживала, как она думала, очередной роман своего мужа. Но все оказалось гораздо серьезнее.

Молодой министр ушел от нее, оставив все, в том числе и квартиру по Телеграфному переулку. Благо, им не надо было разводиться, так как они прожили вместе долгую жизнь без регистрации брака.

Обиженная Татьяна Андреевна еще в период первых встреч Абакумова с Антониной написала на него письмо, в котором «жаловалась на то, что Виктор Семенович изменяет ей, иногда поколачивает ее, просила, да нет, просто информировала о том, что Абакумов имеет любовную связь со Смирновой А.Н., сотрудницей своего ведомства».

Свою новую «квартиру» - особняк в центре Москвы в тихом Колпачном переулке - Виктор Семенович приглядел случайно. Как-то прогуливаясь в свободное время с адъютантом, следовавшим позади, он увидел дом, который, несмотря на свою запущенность и невзыскательность, ему очень и очень приглянулся. На тот момент в нем ютились целых 16 семей, насчитывающих 50 человек. Известно, что все они вскоре получили отдельные квартиры, что по тем временам (конец сороковых) было истинным чудом!

Капитальный ремонт дома велся под личным присмотром молодого министра. Говорят, он частенько появлялся на тщательно охраняемом объекте и лично давал указания группе архитекторов и отдельно прорабу. Строил-то для себя.

Как пишет Леонид Репин, Абакумов «все продумал: на первом этаже размещается только охрана, а весь второй этаж - просторный кабинет, обширная спальня, необъятная столовая и прочие помещения общей площадью более 300 квадратных метров - это уже личные покои, куда можно было подняться исключительно по долгу службы или по приглашению.

Люди видевшие в только что освобожденной Европе дворцы королевских вельмож и побывавшие в доме министра госбезопасности, шепотком признавали, что московская цитадель Абакумова по своему роскошеству ничем не уступала этим дворцам. Хотя внешне особняк и выглядел значительно скромнее. Абакумов понимал: роскошь не должна бить по глазам.

За фасадом же, каких в Москве множество, все светилось, сверкало. Хрустальные люстры, вывезенные из Европы, низвергали потоки света на светлый, идеально полированный мрамор, на зеркала, обрамленные затейливой резьбой, на мраморные же лестницы и все прочее, от чего у простых смертных широко раскрываются рты и глаза. Вероятно, излишне напоминать, что все это делалось не за личные деньги министра, а исключительно за государственный счет».

Впоследствии в представительском особняке на Колпачном переулке будут проходить различные переговоры с руководителями разведок социалистических стран.

Кстати сказать, отцом второй жены Абакумова был некто Смирнов Николай Андреевич, 1883 года рождения. Врач, артист оригинального жанра, специализировавшийся на ментальной магии и сеансах гипноза, в том числе массового, имел псевдоним Орнальдо.

По мнению литературоведов, именно сеансы Орнальдо подтолкнули Михаила Булгакова к мысли ввести в роман «Мастер и Маргарита» эффектную сцену представления Воланда в московском варьете. Сам Николай Андреевич достаточно активно гастролировал по стране в 20-е годы двадцатого столетия. В 1935 году совместно с женой Дорой Петровной Орнальдо создал иллюзионный театр, в котором были показаны две эксцентрические феерии «Человек-невидимка» (по одноименной книге Герберта Уэллса) и «Тысяча вторая ночь Шехерезады». Утверждают, что, несмотря на содержательную слабость пьес, с точки зрения построения иллюзионного представления эти постановки были новаторскими, поскольку трюки, преимущественно основанные на принципе «черного кабинета», были объединены единой сюжетной линией. Николай Андреевич, по мнению очевидцев, был очень сильным гипнотизером, впоследствии он стал заниматься лечебным гипнозом: усыплял больных, подлежащих операции, и те не чувствовали никакой боли.

Также существует мнение, что Орнальдо в тридцатые годы находился на секретной работе в НКВД…

Единственный сын Виктора Семеновича Игорь Викторович Смирнов, несмотря на пережитое после отца и матери, все же сумел получить хорошее образование и стать выдающимся ученым.

В 80-е годы прошлого века он совершил величайшее открытие в области исследования подсознания. Используя психосемантический анализ, он разработал компьютерную методику и специальный прибор для психозондирования. Получив международное признание, Игорь Викторович отказался возглавить научно-исследовательский институт в Германии…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Личная жизнь, она же общественная Не так уж много лет миновало со дня кончины Леонида Ильича Брежнева, но уже можно сказать, что вся его жизнь, включая семейные обстоятельства, известна подробно и достоверно. Так далеко не всегда случается в биографиях видных политических

ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ Сложной и разносторонней была творческая и общественная деятельность Кольцова, но надо сказать, что его личная жизнь сложилась тоже непросто и нелегко. Он был женат трижды, хотя в общем, это не такое уж редкое явление. Я уже упоминал о том, что в 1918 году в Киеве

Личная жизнь Краснознаменная Военно-воздушная академия была основана в 1940 году. Многие ее выпускники за время войны стали прославленными командирами. Теперь, осенью 1945 года, ее слушателями стали испытанные фронтовые летчики, представители разных родов авиации. Среди

Глава 9. ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ В НИЖНЕМ Секретарь Нижегородского крайкома стоял на хорошем счету не только как эффективный руководитель, обеспечивающий впечатляющий рост экономики. И сугубо в бытовом плане он мог считаться - и считался! - образцовым партийным руководителем и

Неличная личная жизнь Ее не было, и пока, к сожалению, не предвидится. Да и что такое личная жизнь? Привязанность к бытовым приборам, мягкой кровати и ножу для хлеба за 100 долларов? Или теща, живо интересующаяся, как живете, что жуете и что у вас в мусорном ведре? Моя семейная

Личная жизнь Что можно сказать о личной жизни Деви в эти годы? Если в первые годы своего пребывания в Лондоне он делил время между научными занятиями и салонами своих многочисленных поклонников и поклонниц, то в течение 1807 года и следующих лет Деви почти все время отдает

12. Личная жизнь правителя Характеризуя действия Пу И в период Маньчжоу-Го, следует сказать, что он был человеком довольно неуравновешенным, жестоким, трусливым и подозрительным. Если мы посмотрим на обличительные сведения, поданные его домочадцами, когда они все сидели в

ГЛАВА 12 Личная жизнь Университет был важной частью моей жизни в течение тридцати двух лет. Я очень ценю эти годы роста и накопления опыта. Мне повезло: я могла учить языку, который был моим от рождения, на котором я говорила с самого детства, могла передавать русское

ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ Белой властью было организовано во Владивостоке Управление рыбными промыслами Дальнего Востока и 1 ноября 1918 года начальство подписало приказ о назначении В.К.Арсеньева младшим инспектором рыболовства. В конце ноября того же года Арсеньева ждал страшный

Абакумов Виктор Семенович, один из руководителей органов государственной безопасности, комиссар государственной безопасности 2-го ранга (4.2.1943), генерал-полковник (9.7.1945). Сын истопника. Образование получил в 4-классном городском училище (1921). В 1921-23 служил санитаром во 2-й Московской бригаде частей особого назначения (ЧОН). С 1924 - рабочий; в 1925-27 г. упаковщик Московского союза промысловой кооперации, в 1927-28 г. стрелок 1-го отряда военно-промышленной охраны ВСНХ СССР, в 1928-30 г. упаковщик складов Центросоюза. В 1930 г. вступил в ВКП(б). В январе-сентябре 1930 г. Абакумов был зам. нач. административного отдела торгово-посылочной конторы Наркомата торговли РСФСР, а в 1932 г.перешел на комсомольскую работу и был назначен секретарем ячейки ВЛКСМ на штамповочном заводе "Пресс". В 1931-32г. заведующий военным отделом Замоскворецкого райкома комсомола.

В 1932 г. в числе других комсомольских работников переведен в ОГПУ "для усиления", во время постоянных чисток органов сделал быструю карьеру: в 1932-33 г. практикант экономического отдела полномочного представительства ОГПУ по Московской области, в 1933-34 г. оперуполномоченный 3-го отдела экономического управления ОГПУ (с 1934 г. - НКВД СССР). В 1934 г. вскрылись нарушения Абакумова, выразившиеся в том, что он использовал конспиративные квартиры для встреч с женщинами, и его перевели в Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений, где он работал, должности уполномоченного и оперуполномоченного 3-го отделения Оперативного отдела. В 1937-38 г. оперуполномоченный 4-го (секретно-политического) отдела ГУГБ НКВД СССР. С 1938 нач. отделения 4-го (секретно-политического) отдела 1-го управления НКВД, 2-го отделения 2-го (секретно-политического отдела) отдела ГУГБ. После прихода в НКВД Л.П. Берии Абакумов с 5.12.1938 г. стал исполнять обязанности нач. управления НКВД по Ростовской области. 27.4.1939 г. утвержден. Руководил организацией массовых репрессий в Ростове-на-Дону. Методы Абакумова стали широко известны прежде всего благодаря его крайней, даже для следователей ГУГБ, жестокости. Впоследствии, уже занимая посты зам. наркома (министра) и министра, Абакумов, отличавшийся большой физической силой, продолжал лично вести допросы, во время которых лично избивал подследственных.

С 25.2.1941 г. зам. наркома внутренних дел СССР и одновременное 19.7.1941 г. нач. Управления особых отделов. Возглавляемое Абакумовым управление осуществляло руководство деятельностью органов государственной безопасности в Советской армии и флоте, а также внутри вообще всех вооруженных формирований (милиция, внутренние войска, пограничные войска). 19.4.1943 г. особые отделы были выведены из НКВД СССР и под началом Абакумова создано Главное управление контрразведки СМЕРШ, одновременно Абакумов стал зам. наркома обороны СССР, перейдя таким образом в непосредственное подчинение И.В. Сталина. СМЕРШ, расшифровывавшийся как "Смерть шпионам", руководил контрразведкой в армии и флоте, в т.ч. именно его сотрудники осуществляли "фильтрацию" освобожденных из плена советских солдат, а также выявление ненадежных элементов на освобожденных Советской армией территориях. По приказу Абакумова в Будапеште был арестован шведский дипломат Р. Валленберг, спасший во времена фашизма тысячи жизней. В 1944 г. участвовал в организации депортаций некоторых народов Северного Кавказа, за что получил ордена Кутузова и Красного Знамени. В янв.-июле 1945 г. был одновременно уполномоченный НКВД по 3-му Белорусскому фронту. В 1946 г. избран депутатом Верховного Совета СССР. В апр. 1946 подготовил материалы, по которым были арестованы руководители авиационной промышленности А.И. Шахурин, А.А. Новиков и т.д. 4.5.1946 г. сменил В.Н. Меркулова на посту министра государственной безопасности СССР, а СМЕРШ вошел в состав министерства в качестве 3-го управления. В 1946-51 г. был также членом Комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) по судебным делам. В 1950-51 г. под непосредственным руководством Абакумова министерство фальсифицировало т.н. "Ленинградское дело", по "результатам которого были произведены многочисленные аресты и казни, прежде всего партийно-хозяйственного актива - выходцев из Ленинграда". В эти годы влияние Абакумова резко возросло и его стали рассматривать как одного из главных соперников Берии, личным врагом которого стал Абакумов. Постепенно из МВД в МГБ перешли все важнейшие подразделения, в т.ч. милиция, уголовный розыск, военизированная охрана. Однако в мае 1947 из ведения Абакумова была изъята разведка. В 1948 по поручению Сталина организовал убийство С.М. Михоэлса. В жизни большой жизнелюб, Абакумов любил фокстрот, футбол и шашлыки, которые ему привозили из ресторана "Арагви".

Не проявил достаточной активности в развертывании т.н. "дела врачей", за что и был в июле 1951 снят с поста. Для проверки его деятельности была сформирована комиссия, в состав которой вошли его враги Г.М. Маленков, Берия, М.Ф. Шкирятов, С.Д. Игнатьев. 12.7.1951 арестован по обвинению в сокрытии "сионистского заговора" в МГБ СССР, непосредственным поводом для чего послужил донос М.Д. Рюмина. Во время следствия к Абакумову активно применялись пытки и избиения, и вскоре он превратился в полного инвалида. После смерти Сталина и ареста Берии Абакумов так и не был освобожден. На выездном заседании Военной коллегии Верховного суда СССР в Ленинграде 12-19 дек. 1954 Абакумов был обвинен в фабрикации судебных дел, в т.ч. "Ленинградского дела", и других должностных преступлениях, назван "членом банды Берии". Виновным себя не признал, заявив: "Сталин давал указания, я их исполнял". Суд признал Абакумова виновным в измене Родине, вредительстве, совершении терактов, участии в контрреволюционной организации и приговорил к смертной казни.

Сразу же после суда Генеральный прокурор СССР Руденко сообщил Хрущеву по телефону в Москву «о выполнении задания и спросил, можно ли закругляться». Получив утвердительный ответ, Руденко не.стал мешкать. Абакумова расстреляли в тот же день. Едва ли он унизился бы до ходатайства о помиловании, но то, что его лишили этой возможности. - установленный факт.

В 1994 г. Военной коллегией Верховного суда СССР Абакумов был частично реабилитирован: с него снято обвинение в измене Родине, т. е. он более не является государственным преступником.

За заслуги перед страной и народом Абакумов был награжден орденами Красного Знамени, Суворова 1 и II степени, Кутузова I степени, Красной Звезды, медалями за оборону Москвы, Сталинграда, Кавказа.

Лучшие дня

абакумов
uss 13.07.2006 02:51:50

убийца казнивший сотни тысяч невиновных людей

Они
Валерий 24.11.2009 11:39:10

Я считаю, что такой человек,как Виктор Семёнович достоин подражания!

отклик о расстреле МГБ СССР Абакумова
ЮРА ВОЛГИН 17.01.2011 04:14:08

Абакумов В.С., полагаю, как и многие другие сотрудники госбезопасности, был осужден и приговор не отменён неправомерно потому, что выполнял приказы Иосифа Джугашвили - Сталина, совершившего преступления против человечества за которые нет сроков давности. Поэтому приговор Абакумову должен быть отменён, тем более не понесли ответственности те кто истязал и пытал Абакумова. Ульянов В.И. - Ленин и Джугашвили И.В. - Сталин, цари России, применявшие агрессивные войны, геноциды и массовые убийства - казни невиновных людей, должны быть осуждены за преступления против мира и человечества, а солдаты, к которым относится в том числе и Абакумов - невиновны.
ЮРА ВОЛГИН
17 января 2011 года

член кпсс с 1905
14.02.2012 01:03:14

нурголиев нынешний абокумов

В отношении Абакумова
14.10.2012 11:31:20

В американском фильме "Крестный отец" есть сцена, где главный герой разговаривает со своей невестой. Она ему говорит, что его отец глава мафии и преступник. А он ей, в ответ, сказал, что его отец такой же как и все те, кто отвечает за людей, как сенаторы, например. Она ему - какой ты наивный, сенаторы не убивают людей. Он посмотрел на нее и сказал - это ты наивная Кейт.
В мае 1941 года была сконструирована КБ под руководством В.Г.Грабина 57 мм противотанковая пушка ЗИС-2. И тут же начат ее выпуск. Она пробивала на расстоянии полутора километров немецкие танки навылет. Выпустили их до осени где-то 370 штук. А в октябре генерал-лейтенант Говоров Л.А., артиллерист кстати, а в то время командующий армией, написал докладную, что пушка слишком мощная и для нее нет достойных целей. Выпуск надо прекратить. Его поддержал генерал Воронов - командующий артиллерией РККА. В качестве противотанковой почти до 1944 года гнали 45-ку. Стреляли из нее не дальше 500 метров, а обычно с двухсот. Лоб немецких танков, с навешенными дополнительными броневыми листами она не пробивала. Несколько выстрелов и танк давил и пушку и расчет. Вопрос - сколько же жизней артиллеристов лишили Говоров и Воронов. Надо думать, что не одну тысячу. А ведь прорвавшись танк давил и остальных на позиции и в нашем тылу. А наши большие военные прельщенные теориями Тухачевского о непрерывном наступлении и стащившие стратегические запасы страны к границе. С 50 складов мы вообще ничего не взяли, а с остальной половины успели взять кое-что. Одних только 8 миллионов пар сапог сожгли, растащило население и захватили немцы. И бывало, что наши дедушки воевали с одной винтовкой на пятерых, патронов по десятку штук давали. Сколько лишних убитых и каких кусков территории это стоило? А товарищ Жуков, стянувший все резервы под себя и в результате успешное наступление Тимошенко под Харьковом в 1942 году из-за отсутствия резервов сорвалось и мы докатились до Сталинграда. А ведь у немцев под Харьковом уже паника начиналась. Это сколько жизней стоило. А Зееловские высоты в лоб - это как. А будучи министром обороны послав войска под атомный взрыв на Тоцком полигоне. Но Жуков народный герой, спаситель отечества и т.д. ему можно.
Сколько жизней мог погубить оперуполномоченный в 1937-38 годах, коим был Абакумов? Даже несколько сотен не наберется. Вверх он пошел, когда репрессии уже сворачивали, основной контингент пострадавших был в 1936, 1937 и в первую половину 1938 года.
То, что Абакумов лично пытал и поощрял это дело его безусловно не красит, но он и на себе это попробовал дойдя до состояния калеки. А модернизированная и организованная им военная контрразведка обыгравшая немцев по всем статья чего стоит. У немцев было больше 150 разведшкол и в каждой из них у нас было от одного до нескольких человек работавших на госбезопасность и СМЕРШ. А это сколько спасенных жизней наших бойцов и мирного населения?
Мое мнение - было время, были люди ему соответствовавшие, были и поступки.

В годы расцвета молодцеватого красавца-генерала обожали женщины и до дрожи боялись мужчины. В какой-то момент он потеснил самого Берию , став главным сталинским силовиком.

Падение Виктора Абакумова получилось таким же стремительным, как и взлет. Изменения в стране, последовавшие вслед за смертью вождя в 1953 году, спасли жизнь многим, но только не ему.

Сын чернорабочего с тремя классами образования

Чернорабочему Семену Абакумову и в радужных снах не виделся сын Витька в генеральском мундире. Появившийся на свет в апреле 1908 года мальчик если и был чем-то богато наделен, то отнюдь не умом, а крепким телосложением и силушкой.

Отца не стало, когда Виктору исполнилось 14. За спиной были три класса образования, впереди —необходимость самому добывать себе кусок хлеба. Два года подросток прослужил добровольцем-санитаром во 2-й Московской бригаде частей особого назначения. Потом перебивался временными заработками, пока не устроился в упаковщиком в Моспромсоюз.

Помимо мощной фигуры, у Абакумова было правильное рабочее происхождение, которое вкупе со сначала комсомольским, а потом партийным билетом помогло ему выбиться в начальники.

В начале 1930-х власти задумали разбавить бюрократический аппарат настоящими пролетариями. Так Виктор оказался заместителем начальника административного отдела торгово-посылочной конторы Наркомата торговли РСФСР.

Мастер физической и моральной ломки

В январе 1932 года его пригласили на работу в ОГПУ, где он стал сначала практикантом, а затем уполномоченным экономического отдела полномочного представителя ОГПУ по Московской области.

24-летний сотрудник ОГПУ буквально ошалел от широких возможностей. Женщины сами вешались к нему на шею, и он для амурных встреч стал использовать конспиративные квартиры, предназначенные для работы с агентами.

Руководство вольности Абакумова терпеть не стало — его перевели на должность оперативного уполномоченного 3-го отделения Оперативного отдела ГУЛАГа. В 1934 году такой поворот в карьере считался значительным понижением.

Он мог оставаться незаметным винтиком системы до самой пенсии, но все изменил «Большой террор». Исполнительный Абакумов умел добиваться признаний даже у самых стойких упрямцев. В юности он увлекался борьбой, и сейчас использовал эти навыки для воздействия на обвиняемых. Те, кто попадал в его руки, ломались физически и морально.

Офицер госбезопасности к осени 1938 года вырос до заместителя начальника отделения секретно-политического отдела. На него обратил внимание сам новый глава НКВД Лаврентий Берия . Виктор Абакумов был назначен начальником управления НКВД по Ростовской области.

Главный по «СМЕРШу»

К весне 1940 года он дослужился до чина старшего майора государственной безопасности. Берия был чрезвычайно доволен деятельностью начальника ростовского управления. В начале 1941 года, во время реорганизации НКВД, Абакумов был вызван в Москву, где получил пост заместителя самого Берия. В зону ответственности нового заместителя вошло Управление особых отделов — военная контрразведка.

На базе этого управления в 1943 году было создано Главное управление контрразведки «СМЕРШ» Народного комиссариата обороны СССР.

Главой «СМЕРШа» стал Виктор Абакумов. Теперь он получил ранг наркома обороны и подчинялся напрямую Иосифу Сталину , выполняя только его распоряжения.

«СМЕРШ» оказался наиболее эффективной контрразведывательной структурой Второй мировой войны. Деятельность немецкой агентуры в советском тылу была практически парализована. За годы войны были нейтрализованы более 3500 диверсантов и 6000 террористов. На освобожденных территориях выявлялись и задерживались нацистские пособники, уничтожались отряды националистов. В первые месяцы после Победы была проведена поистине титаническая работа по проверке бывших военнопленных и гражданских лиц, угнанных в Германию.

Сухая статистика говорит, что абсолютное большинство советских граждан, проходивших проверку «СМЕРШ», не подвергались арестам и преследованиям. Даже те, в отношении кого имелись сомнения, проверялись более тщательно следственными органами. Все это, конечно, не исключает ошибок и злоупотреблений, однако можно с уверенностью говорить о том, что «СМЕРШ» не занимался политическими репрессиями.

Глупо думать, что руководитель «СМЕРШа» не имел отношения к результатам его деятельности. Пожалуй, в карьере Виктора Абакумова этот период был самым успешным, если говорить о реально полезной для государства работе.

Близость к вождю сжигает

Летом 1945 года Виктор Абакумов стал генерал-полковником. «СМЕРШ» вошел в качестве управления в состав Министерства госбезопасности СССР, главой которого Абакумов был назначен весной 1946 года. Он сменил Всеволода Меркулова , ближайшего сподвижника Берия.

Больше того, Сталин приблизил Абакумова и отдалил Берия. Теперь главе МГБ поручалось ведение наиболее щекотливых дел. Привыкший беспрекословно выполнять приказы, Абакумов неукоснительно выполнял волю вождя. Все крупнейшие политические процессы и дела конца 1940-х — начала 1950-х курировались главой Министерства госбезопасности.

Такое могущество не могло не вскружить голову. Абакумов уверовал в то, что судьба других высокопоставленных персон, рухнувших с вершин власти прямо в расстрельный подвал, ему не грозит.

Но 12 июля 1951 года министр госбезопасности Виктор Абакумов был арестован и помещен в Лефортовскую тюрьму. Ему инкриминировали злоупотребление служебным положением, сокрытие важных материалов, попытку воспрепятствования «делу врачей» и многое другое.

В тюрьме оказался не только сам министр, но и его жена вместе с сыном, которому едва исполнилось 4 месяца.

Обреченный

Виктор Абакумов считался мастером по выбиванию показаний, но, судя по жалобам, которые арестованный писал из тюрьмы в ЦК, к нему применяли методы столь жестокие, что даже для эксперта в этом вопросе они стали откровением.

По свидетельству легенды диверсионных операций Павла Судоплатова , Абакумов в заключении перенес невероятные страдания, но держался стойко. В итоге «дело Абакумова» существенно затянулось.

В марте 1953 года умер Сталин, а в июне того же года был арестован Лаврентий Берия. Для кого-то эти перемены стали спасительными, но не для генерала Абакумова. Менялось лишь обвинение — в конечном итоге, он стал членом «банды Берия», а главным преступлением стала фабрикация так называемого «Ленинградского дела», по которому были репрессированы руководители ленинградских областных, городских и районных организаций ВКП(б), а также почти все советские и государственные деятели, которые были выдвинуты из Ленинграда на руководящую работу в Москву.

Процесс над Виктором Абакумовым начался 14 декабря 1954 года в Ленинграде, в окружном Доме офицеров. Обвиняемыми по делу проходили также пять его подчиненных.

На суде он не признал своей вины, раз за разом повторяя, что выполнял директивы руководства.

19 декабря 1954 года Виктор Абакумов было приговорен к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение в тот же день.

Посмертное смягчение приговора

40 лет спустя Военная коллегия Верховного суда Российской Федерации переквалифицировала обвинение, убрав из него измену Родине, вредительство, теракт и участие в контрреволюционной группе. Однако по статье 193-17 «б» УК РСФСР (воинские должностные преступления — злоупотребление властью при наличии особо отягчающих обстоятельств) мера наказания была оставлена прежней — смертная казнь.

В 1997 году Президиум Верховного Суда РФ внес еще одну поправку — с учетом Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 мая 1947 года «Об отмене смертной казни» расстрел Виктору Абакумову был заменен на 25 лет лишения свободы.

Такая формулировка означает, что реабилитации министр госбезопасности СССР не подлежит.

Виктор Семенович Абакумов родился в 1908 году в Москве, в семье чернорабочего и швеи. Окончив четыре класса городского училища, подросток ушел добровольцем в Красную Армию, где служил санитаром в Московской бригаде частей особого назначения (ЧОН).

После демобилизации с фронта Абакумов стал работать упаковщиком в Московском союзе промысловой кооперации, активно занимался комсомольской, а затем партийной работой. В 1932 году Московский комитет ВКП(б) направил его на службу в органы ОГПУ. Потом его перевели надзирателем в ГУЛАГ, а в конце 1938 года назначили начальником ростовского областного управления НКВД. Очень быстро он прославился умением в прямом смысле слова выбивать из подследственных нужные признания. Его методы казались крайне жестокими даже для следователя. Рвение Абакумова не осталось незамеченным, и в июле 1941 года он возглавил военную контрразведку.

В источниках встречается информация о том, что в годы войны Абакумову удалось разоблачить аж 30 тысяч немецких агентов. Но были ли все они действительно немецкими агентами? Или большинство их были обычные люди, признавшие себя шпионами в ходе «допросов с пристрастием»?

Абакумов

Как министр B.C. Абакумов, надо думать, обладал соответствующими знаниями и квалификацией, но, не получив в детстве формального образования, он наверняка испытывал комплекс неполноценности, особенно в случаях, когда ему требовалось сталкиваться с «культурным» обществом. А сталкиваться с этим обществом ему, судя по всему, очень хотелось, так как именно там в СССР были сосредоточены доступные женщины. Говорят, что развратнику на могильном камне выбивают эпитафию: «Покойник любил жизнь». Судя по всему, и Абакумов очень «любил жизнь» во всех ее проявлениях - и в семье, и вне семьи. Накануне ареста он как раз развелся с прежней женой и женился на новой, а следователи по его уголовному делу составили список его любовниц, отдельно вычленив евреек, что немудрено - «культурное» общество послевоенной Москвы во многом состояло из евреев. Ввиду этой своей тяги к жизни министр МГБ очень нуждался в «культурном» обществе и, естественно, боялся быть им отвергнутым. Мне хотелось бы, чтобы вы это отметили, иначе будет трудно понять стойкость Абакумова во время допросов.

Поскольку Абакумов оскотинился или по натуре уже был Животным, то у него, естественно, была и огромная тяга к барахлу в бессмысленном для человека количестве. Оставив имевшуюся у него 5 комнатную квартиру брошенной жене, он приказал оборудовать себе новую в 300 м. МГБ на это потратило 800 тыс. руб. и выселило из отводимых под квартиру Абакумова помещений 16 семей числом 48 человек. Уже в этой квартире при аресте у Абакумова изъяли 1260 м различных тканей, 23 пары часов (8 - золотых) и т. д. и т. п.,включая 100 пар обуви, чемодан подтяжек, 65 пар запонок.

Желая понравиться «культурному» обществу Москвы, Абакумов попадал к нему в зависимость. А у Животных свои законы, а не советские. Конкретно - в этом обществе нет худшей клички, нежели «антисемит», «антисемитов» это общество отвергает. Абакумову волей-неволей пришлось лавировать между законами Животных и советскими. И он, в конце концов, гравировался.

Летом 1951 г. подполковник Рюмин, следователь МГБ, не вытерпел и написал заявление начальнику Абакумова - Маленкову. Рюмину не понравились «еврейские» странности Абакумова, и в частности: вопреки закону протоколы допросов евреев, по указанию Абакумова, не велись, делались только заметки, а потом полковник Шварцман, еврей по национальности, по этим заметкам писал протокол для отсылки в Политбюро на ознакомление. Причем преступные моменты в показаниях сглаживались.

За антисоветскую пропаганду был арестован профессор Этингер, еврей, лечивший членов правительства, дело Этингера вел Рюмин, но Абакумов запретил задавать Этингеру вопросы о его возможном терроризме. Это как понять?

Более того, придя однажды на службу и требуя из внутренней тюрьмы МГБ Этингера к себе на допрос, Рюмин вдруг узнает, что по приказу Абакумова Этингер срочно переведен в тюрьму в Лефортово и там спешно умер.

И, наконец, МГБ получило данные о создании группкой еврейской молодежи антисоветской организации СДР, постановившей убить Маленкова за антисемитизм. Но Абакумов запретил ее трогать!

Думаю, что любой, взглянув на эти факты, немедленно задастся вопросом - а что случилось? Почему Абакумов не трогает преступников, если они евреи по национальности? Этим вопросом задалось и Политбюро, в результате Абакумов 12 июля 1951 г. был арестован вместе со Шварцманом и рядом других работников МГБ, и прокуратура начала их расспрашивать по поводу этого странного поведения.

Абакумов, естественно, оправдывался, но его оправдания могут убедить только Столярова. От Шварцмана, фальсифицировавшего протоколы допросов, Абакумов отрекся, а тот немедленно «закосил» под сумасшедшего.

По поводу Этингера Абакумов отвечал так:

«Руководство 2го управления доложило мне, что Этингер является враждебно настроенным. Я поручил подготовить записку в ЦК. В записке были изложены данные, которые убедительно доказывали, что Этингер - большая сволочь. Это было в первой половине 1950 г., месяца не помню. Но санкции на арест мы не получили… А после того как сверху спустили санкцию, я попросил доставить Этингера ко мне, так как знал, что он активный еврейский националист, резко антисоветски настроенный человек. «Говорите правду, не кривите душой», - предложил я Этингеру. На поставленные мною вопросы он сразу же ответил, что его арестовали напрасно, что евреев у нас притесняют. Когда я стал нажимать на него, Этингер сказал, что он честный человек, лечил ответственных людей. Назвал фамилию Селивановского, моего заместителя, а затем Щербакова. Тогда я заявил, что ему придется рассказать, как он залечил Щербакова. Тут он стал обстоятельно доказывать, что Щербаков был очень больным, обреченным человеком…

В процессе допроса я понял, что ничего, совершенно ничего, связанного с террором, здесь нет. А дальше мне докладывали, что чего-то нового, заслуживающего внимания, Этингер не дает».

Однако к этому времени следователи прокуратуры выяснили, что Абакумов врет, поскольку заместитель начальника Следственной части по особо важным делам Лихачев на допросе в прокуратуре показал, что незадолго до перевода в Лефортово Этингер дал показания об умышленном неправильном лечении Щербакова, что и повлекло перевод Этингера в Лефортово и спешную смерть.

Несколько более подробно о Щербакове.

Надо сказать, что в партийной иерархии после членов Политбюро и секретарей ЦК наиболее важными считались не должности первых секретарей республиканских компартий, а должности первого секретаря Московского горкома. Четыре года до 1938 г. эту должность занимал Хрущев, а затем его вдруг перевели исполняющим обязанности Первого секретаря ЦК на Украину, а вместо него назначили очень молодого (37 лет) А.С. Щербакова. Это вызвало ненависть Хрущевак Щербакову, и впоследствии Никита Сергеевич обильно хаял Александра Сергеевича, уверяя, что тот горький пьяница, характер у него «ядовитый, змеиный», и умер он, дескать, от пьянства. На самом деле пить Щербакову было недосуг, поскольку во время войны Сталин его нагрузил работой, как мало кого грузил. Если за всю войну Хрущев так и не понадобился в центральных органах власти, оставаясь членом военных советов фронтов, то Щербаков руководил не только Москвой, но и Московской областью, был заместителем Сталина в Наркомате обороны, политическим комиссаром всей Красной армии и руководителем органов военной пропаганды. Пьянствовать при такой загрузке, да еще и работая рядом со Сталиным, было немыслимо.

Щербаков не снискал любви «советской интеллигенции» вот по каким причинам. С началом войны лучшие представители всех национальностей СССР отказывались от «брони», т. е. от освобождения от призыва, и шли на фронт. Их должности немедленно заполняли евреями, о которых говорили, что они воюют на «ташкентском фронте». А у евреев есть свойство: обосновавшись где-либо, они немедленно начинают тащить к себе соотечественников, давя и увольняя всех остальных. Сложилось положение, которое «интернационализмом» уже никак нельзя было назвать даже условно. Вот, к примеру, строки из справки 1942 г. Управления агитации и пропаганды, касающиеся положения в московской филармонии:

«…Всеми делами вершит делец, не имеющий никакого отношения к музыке, беспартийный Локшин - еврей, и группа его приближенных администраторов-евреев: Гинзбург, Векслер, Арканов и др…В результате из штата филармонии были отчислены почти все русские: лауреаты международных конкурсов - Брюшков, Козолупова, Емельянова; талантливые исполнители и вокалисты - Сахаров, Королев, Выспрева, Ярославцев, Ельчанинова и др. В штате же филармонии остались почти все евреи: Фихтенгольц, Лиза Гилельс, Гольдштейн, Флиер, Эмиль Гилельс, Тамаркина, Зак, М. Гринберг, Ямпольский и др.». Такое положение было везде - в науке, образовании, кино, журналистике. Если в центральной прессе «интернационализм» еще так-сяк поддерживался за счет принятия евреями русских псевдонимов, то, скажем, в малоизвестной англоязычной «Moscow News» редакция состояла из 1 русского, 1 армянина и 23 евреев. Терпеть этот разгул еврейского расизма было немыслимо, это было бы оскорблением всех остальных народов СССР. И борьбу с еврейским расизмом возглавил А.С. Щербаков. Поэтому любить его еврейским Животным было не за что. К концу войны Щербаков начал жаловаться на боли в сердце, его положили в больницу, но 9 мая лечащие врачи вдруг отменили ему постельный режим, он поехал в Москву смотреть салют и на следующий день после Победы - 10 мая 1945 г. - умер.

Консультировал его лечение упомянутый профессор Этингер, еврей и, по словам Абакумова, как вы только что прочли, «большая сволочь». Абакумов прекрасно знал, что до войны врачи - «большие сволочи» - залечили Горького, Куйбышева и других примерно таким же способом - назначая неправильное лечение. Тогда в связи с чем Абакумов не давал следователю проверять версию о терроризме врачей против Щербакова? Почему, как только Этингер сознался во врачебном убийстве Щербакова, его самого тут же убили?

По поводу террористической организации СДР Абакумов показал нечто настолько невразумительное, что Столяров прервал цитирование и пересказал показания Абакумова своими словами:

«Слуцкий, Гуревич и остальные члены группы СДР, объяснил Абакумов, являлись учащимися 9–10 классов или же студентами-первокурсниками, им было по 15–17 лет, они в основном дети репрессированных, способные только на болтовню. Однажды кто-то комуто сказал, что хорошо бы убить Маленкова, раз он такой ярый антисемит, вот и все. Серьезных террористических намерений у них не было и не могло быть» .

Вот так - не может быть, потому что не может быть никогда! И этот ответ идет на фоне сионистских терактов во всем мире! И, между прочим, даже не работнику спецслужб известно, что терроризм - это удел молодых.

Сравним. В это же время, в которое получены данные о СДР, Абакумов арестовывает группу советских генералов, героев войны, Героев Советского Союза, которые сидят на пенсии в свои еще молодые годы и от недовольства своим положением ведут между собой организационные переговоры о том, что хорошо бы Сталина заменить на Жукова. Ни о каком терроре никто из этих генералов и словом не обмолвился. Тем не менее Абакумов организовал следствие, нашел доказательства, и суд приговорил этих генералов, славян по национальности, к расстрелу.

Пример о еще более юных арестантах. Весной 1943 г. вскрывается подпольная организация фашистского толка среди детей кремлевских жителей. «Фюрером» ее был сын наркома авиапромышленности Шахурина, любителя автомобилей, членами организации два сына члена Политбюро Микояна, сын генерал-майора Хмельницкого и т. д. Детки изучали «Майн кампф», имели и оружие. Организация была вскрыта НКВД только потому, что «фюрер» от несчастной любви застрелил свою школьную пассию и застрелился сам. Было членам этой организации по 13–15 лет. Тем не менее все были арестованы (уголовная ответственность наступала в то время с 12 лет), полгода провели в тюрьме, а затем были сосланы в Сибирь и Среднюю Азию. Кроме В. Микояна, который отпросился к братьям на фронт (два старших сына Микояна были летчиками).

Что же мы видим? Абакумов установил в МГБ порядки, при которых за преступление, за которое наказывают и русских, и армян, евреев даже не трогают! Это почему же?

Другой версии у следователя не было - Абакумов является либо центром, либо важным звеном какой-то сионистской подпольной организации, но не хочет признаться и выдать всех сообщников. Что это за организация, насколько она сильна - все это было неясно. И Абакумову делают исключение - его начинают бить. В данном случае я в это верю, поэтому немного о пытках.

Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы автора Млечин Леонид Михайлович

Глава 7 ВИКТОР СЕМЕНОВИЧ АБАКУМОВ Министр государственной безопасности Виктор Семенович Абакумов любил вечерами ходить по улице Горького пешком, со всеми любезно здоровался и приказывал адъютантам раздавать старухам по сто рублей. Они крестились и благодарили.

Из книги Реабилитация: как это было Март 1953 - февраль 1956гг. автора Артизов А Н

Из книги Александр II. Трагедия реформатора: люди в судьбах реформ, реформы в судьбах людей: сборник статей автора Коллектив авторов

Олег Абакумов. РЕФОРМАТОРЫ ИЗ III ОТДЕЛЕНИЯ: ПОЛИТИЧЕСКАЯ ПОЛИЦИЯ В БОРЬБЕ ЗА РЕФОРМЫ На рубеже 1850–1860 гг. детище Николая I–III отделение собственной Его Императорского Величества канцелярии - пользовалось крайне негативной репутацией и воспринималось русским обществом